Две чаши весов - Страница 16

— Выходит, ты известная персона?

— Утверждать не могу. — Он уперся о поручни, подставив лицо под горячие лучи солнца. — Просто меня многие знают по спорту. Если ты им интересуешься, то, может быть, где-то и слышала мое имя.

— По спорту? — Она опять уставилась на его четкий, выразительный профиль. — Подожди-ка… Вспомнила! — Она подняла руку, как бы приказывая ему помолчать. — Спорт, спорт, спорт…

Футбол? Нет, футбол ничего не воскрешал в памяти, в которой она судорожно копалась. И все же где-то ей довелось встречать этого высокого человека в белом, окруженного женщинами в летних платьях…

— Теннис! — воскликнула она обрадованно. — Ты Хосе Суарес, известный теннисист…

— Это было когда-то. Со спортом я расстался давно, — недовольно сказал он, отводя от нее глаза. — Вот видишь, ты вспомнила мое имя, а своего до сих пор вспомнить не можешь.

Лилит чуть не задохнулась. Опять она оказалась в дурацком положении, продемонстрировав остроту своей памяти! Это самый подходящий момент, чтобы назвать свое имя. Неужели она не воспользуется таким шансом? Нет, девушка закрыла глаза, как бы напрягая память.

— Еще не могу вспомнить, — ответила она, делая вид, что изо всех сил старается это сделать. — Может быть, эпизод со спортом как раз и поможет мне? Давай поговорим о тебе подробнее. Ладно?

— Если ты считаешь, что это благотворно скажется на твоих мозгах, то можно и продолжить, — недовольно буркнул он, прекратив попытки добиться правды. — Что же ты собираешься узнать про меня такого, что тебе поможет?

— Ну, например, расскажи про Уимблдон, где ты всегда играл в паре.

— Увы, у меня никогда не было хороших результатов на траве.

— А женщины, то есть девушки, тем не менее устраивали тебе овации, бегали за тобой по улицам и все такое прочее?

— Какая чепуха!

— Странно, что ты бросил теннис и занялся совсем другим делом… — она закрыла ладонями глаза, напрягая свои познания в финансовой сфере, — …около четырех лет тому назад.

Перед ней возникли страницы финансового ежегодника. Фирма «Элена Мендос» с филиалами во Франции, Америке, Италии… Она открыла глаза.

— Ах вот кто твоя жена!

— Была, а теперь нет. — Он выделил последнее слово, сопровождая его резким движением головы, столь резким и энергичным, что вьющиеся волосы закрыли лоб. — Теперь у нее другой муж, негодяй, каких трудно представить.

— Джон Руктон, — вырвалось у Лилит внезапно всплывшее в памяти имя. — Не он ли перехватил твое дело?

— Он пешка! — Его черные глаза вспыхнули. — Элена занималась фирмой сама и действовала, как могла, уверенно. Но ее… муж почти всегда оставался в тени. Он ждал… — Хосе сжал губы, не желая продолжать.

Лилит перевела взгляд на море, более не делая вида, что старается напрячь память. Где-то я читала, вспомнила она, что Мендос в настоящее время переживает финансовые трудности.

Работая в банке, Лилит следила за всеми новостями в мире финансов. Магазины Элены Мендос в течение последних пяти лет процветали, фирма получала выгодные заказы. Созданная ею модель теннисного костюма пользовалась огромным спросом и популярностью. Почти все фасоны спортивной одежды миссис Мендос создавала для своего известного в спортивных кругах мужа. Он бросил спорт ради того, чтобы занять место коммерческого директора в их фирме, и с его помощью дела резко пошли в гору. Но продолжалось это недолго. Пресса не обошла вниманием постепенный закат фирмы.

— Увы, популярность фирмы стала быстро падать, — сказал Хосе. Однако в его словах Лилит не почувствовала мстительной удовлетворенности. — Вскоре Элена не смогла выплатить долги. К сожалению, у нее не было достаточного опыта в ведении дел, а человек она самоуверенный, считала, что обладает блестящими способностями, но вовремя не сумела сориентироваться… — Он вздохнул и, помолчав секунду, добавил: — К счастью, я своевременно вышел из дела.

— Насколько я понимаю, ты получил свою долю прибылей, когда они еще были.

— Акции меня не интересовали. Я храню свое состояние на банковских счетах, — сообщил он без тени хвастовства. Просто констатировал факт, который не требовал дальнейших пояснений. — Это дает мне возможность безбедно жить в самой красивой стране в мире…

— Если так, то почему ты не чувствуешь себя счастливым? — Задав вопрос, Лилит сразу прикусила язык, поняв неуместность своих слов, — слишком далеко зашла, взяв на себя право оценивать, счастлив Он или нет. — Мне показалось, — пояснила она, внутренне стыдясь своей бестактности, — будто ты все время стараешься убедить себя, что счастлив.

— Но я действительно счастлив, — произнес Хосе с некоторой иронией и всем своим видом постарался это показать. Однако когда отвернулся, напряжение в его фигуре выдало, что у него совсем иное внутреннее состояние. — У меня есть все, о чем я только мечтал…

— Все-все? — не сдержав себя, почти выкрикнула Лилит. — Разве ты перестал думать о своей жене? Разве перестал ее любить?

Если бы он принялся с горячностью отрицать, сразу бы стало ясно, что Хосе говорит неправду. Но он вообще ничего не сказал, на лице не дрогнул ни один мускул. В его темных глазах читалась холодная надменность.

— Если бы я любил ее по-настоящему, неужели отпустил бы, позволил уйти?

Лилит вспомнила фотографии, на которых запечатлена Элена. Женщина поражала совершенными чертами лица. В свое время, разглядывая рекламные буклеты, Лилит отчетливо поняла, как невыразительна ее внешность.

— Неужели между вами все кончено? — спросила она, сомневаясь в полном разрыве. — И как давно это случилось?